http://az.lib.ru/t/turgenew_i_s/text_0010.shtml
"Странный человек был этот господин Пигасов. Озлобленный противу всего и всех -- особенно против женщин, -- он бранился с утра до вечера, иногда очень метко, иногда довольно тупо, но всегда с наслаждением. Раздражительность его доходила до ребячества; его смех, звук его голоса, все его существо казалось пропитанным желчью."
- Философические хитросплетения и бредни никогда не привьются к русскому: на это у него слишком много здравого смысла; но нельзя же допустить, чтобы под именем философии нападали на всякое честное стремление к истине и к сознанию. Несчастье Рудина состоит в том, что он России не знает, и это точно большое несчастье. Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без нее не может обойтись. Горе тому, кто это думает, двойное горе тому, кто действительно без нее обходится! Космополитизм -- чепуха, космополит -- нуль, хуже нуля; вне народности ни художества, ни истины, ни жизни, ничего нет. Без физиономии нет даже идеального лица; только пошлое лицо возможно без физиономии. Но опять-таки скажу, это не вина Рудина: это его судьба, судьба горькая и тяжелая, за которую мы-то уж винить его не станем. Нас бы очень далеко повело, если бы мы хотели разобрать, отчего у нас являются Рудины. А за то, что в нем есть хорошего, будем же ему благодарны. Это легче, чем быть несправедливым к нему, а мы были к нему несправедливы. Наказывать его не наше дело, да и не нужно: он сам себя наказал гораздо жесточе, чем заслуживал... И дай бог, чтобы несчастье вытравило из него все дурное и оставило одно прекрасное в нем!
-- Мне кажется, -- робко заметила Наталья, -- трагическое в любви -- это несчастная любовь.
-- Вовсе нет! -- возразил Рудин, -- это скорее комическая сторона любви... Вопрос этот надобно совсем иначе поставить... надо поглубже зачерпнуть... Любовь! -- продолжал он, -- в ней все тайна: как она приходит, как развивается, как исчезает. То является она вдруг, несомненная, радостная, как день; то долго тлеет, как огонь под золой, и пробивается пламенем в душе, когда уже все разрушено; то вползет она в сердце, как змея, то вдруг выскользнет из него вон... Да, да; это вопрос важный. Да и кто любит в наше время? кто дерзает любить?
Между прочим он начал доказывать, что людей, как собак, можно разделить на куцых и длиннохвостых. "Куцыми бывают люди, -- говорил он, -- и от рождения и по собственной вине. Куцым плохо: им ничего не удается -- они не имеют самоуверенности. Но человек, у которого длинный пушистый хвост, -- счастливец. Он может быть и плоше и слабее куцего, да уверен в себе; распустит хвост -- все любуются. И ведь вот что достойно удивления: ведь хвост -- совершенно бесполезная часть тела, согласитесь; на что может пригодиться хвост? а все судят о ваших достоинствах по хвосту".
-- Я, -- прибавил он со вздохом, -- принадлежу к числу куцых, и, что досаднее всего, -- я сам отрубил себе хвост.
-- То есть вы хотите сказать, -- заметил небрежно Рудин, -- что, впрочем, уже давно до вас сказал Ларошфуко: будь уверен в себе, другие в тебя поверят. К чему тут было примешивать хвост, я не понимаю.
-- Позвольте же каждому, -- резко заговорил Волынцев, и глаза его загорелись, -- позвольте каждому выражаться, как ему вздумается. Толкуют о деспотизме ... По-моему, нет хуже деспотизма так называемых умных людей. Черт бы их побрал!